Профессор Висконсинского университета Ирина Шевеленко назвала свою книгу «Модернизм как архаизм», и это звучит эффектным оксюмороном (вроде «Архаисты-новаторы»).

Но тут нет противоречия: Шевеленко описывает интригу модернизма как агента культурного национализма, как некий художественный прием, «переизобретающий» архаическую традицию.

В Европе «эпохой национализма» принято считать начало XIX века, немецкий романтизм, «открывающий» национальную культуру. Шевеленко полагает, что в России в этот момент происходила, скорее, «европеизация элит»,  что национальный проект оказался «отложенным» и реализовался век спустя. И если позднеимперский «культурный национализм» в государственном своем воплощении был стилизованной реинкарнацией допетровской эстетики (т.н. «русский стиль»), то художники-модернисты ищут пути к «всенародному искусству» через мифотворчество (Вячеслав Иванов), через словотворчество (Хлебников), через разного рода поведенческие и эстетические эксперименты, через фольклоризацию (Есенин, Андрей Белый, Цветаева).

Шевеленко подробно разбирает историю открытия средневековой иконописи, показывая ее влияние на художественные приемы авангарда: собственно, в этом она и видит смысл «модернизма как архаизма»: провозгласить экспериментальную эстетику как эстетику национальную по преимуществу.

Из дневника Сергея Прокофьева:

«Дягилев очень горел узнать балет. Я ему объяснил сюжет, а затем сыграл музыку, за которыми последовал колоссальный разговор и вот какой: что это такое — я, русский композитор, на русский сюжет и пишу интернациональную музыку?! Это не годится. По мнению Дягилева, интернациональной музыки быть не может. Не следует, конечно, под именем «национальной» понимать народные темы и вообще смотреть на это узко, но русский дух должен быть — и этому я не чужд, примеры тому — многое во 2-м Концерте». Среди прочего из речи Дягилева записал Прокофьев и такие пассажи: «Ну, пускай мы оставим балет так, пускай к вашей нерусской музыке пригоним особенно русскую постановку, особенно русские декорации и костюмы — нет-с, Париж чуток, Париж всё разберет, а за Парижем пойдет весь мир». В тот же день Дягилев писал по поводу прокофьевского балета Стравинскому: «Сюжет Петербургского изготовления, годный к постановке в Мариинском театре il y a dix ans. Музыка — как он говорит — “без исканий «русскости» — просто музыка”. Это именно просто музыка. Очень жалко, и надо все начинать сызнова».

Ирина Шевеленко. Модернизм как архаизм: национализм и поиски модернистской эстетики в России. М.: НЛО, 2017.