• Місто
  • Тиждень
  • Арт
  • 111 слів
  • Екран
  • Сцена
  • Стиль
  • Про нас

111 слов

Прочитать

«Книжковий арсенал»: голоси жінок у сучасній українській літературі

26.05.2025

Прочитать

Передзамовляй це: 12 книжкових новинок холодної весни

15.05.2025

Прочитать

Ірина Белан. «Граппіг. Kumedno»

29.03.2025

Прочитать

Передзамовляй це: 9 книжок для теплої весни

26.02.2025

Прочитать

Передзамовляй це: 9 книжок на Новий рік

22.12.2024

Стиль

Прочитать

«BUDZIRKA»: креативний кластер, елегантні рішення

23.05.2025

Прочитать

PAD Paris 2025: п’ятірка найкращих стендів

05.05.2025

Прочитать

Ярмарок дизайну Collectible – 2025: вічне та ефемерне

22.04.2025

Прочитать

«Бруталіст» і Бреєр

11.04.2025

Прочитать

TEFAF Maastricht 2025: абсолютно суб’єктивний рейтинг

02.04.2025

 

inший Kyiv

Культура Великого Міста
  • Місто
  • Тиждень
  • Арт
  • Сцена
  • 111 слів
  • Екран
  • Про нас

inший Kyiv

  • Місто
  • Тиждень
  • Арт
  • Сцена
  • 111 слів
  • Екран
  • Про нас

In Місто

Идеолог пространства

1.8K Просмотров 14.08.2017

Идеолог пространства Pin It

Между  Under Wonder и «Мимозой» были  Bernardazzi, «Дача», Milk Bar, Fitz…  Архитектор и дизайнер Денис Беленко автор 85 первоклассных ресторанов, баров и кафе рассказывает о том,  каким образом складывается внутреннее пространство, и как его понимать. Как на нас влияет  архитектура и впечатления от оживленного города из детства или юности.

О выборе профессии: почему Академия архитектуры и строительства?

Я не знал, что выбрать и перепутал двери, случайно попал в архитектуру. То, что я там увидел, мне понравилось. Мне пришлось научиться рисовать, чертить, сдать вступительные экзамены. Отучиться какое-то количество времени, бросить (с первого курса я работал в компании, с четвертого – самостоятельно), по настоянию друзей восстановиться, сделать дипломные проекты, защититься, и получить диплом. Кстати, диплом мне так и не пригодился.

Что было после Академии? Расскажите о стажировке за границей.

Необходимо было где-то черпать информацию, у меня была возможность, я ей пользовался.

Где была стажировка?

В Америке – во Флориде, в Нью-Йорке, во Франции – Париж, Ницца.

Что изучали заграницей, предметный дизайн?

Нет, интерьерный.

Эта же специальность была в дипломе?

Нет, моя специальность – архитектор гражданских зданий и сооружений.

беленко2

Есть проект общественного здания вашей планировки?

Проект есть, построен ли он, честно говоря, даже и не помню. Есть частные дома, еще лет десять назад я делал частные дома, сейчас не делаю.

Как произошел переход от проектирования зданий, к дизайну интерьеров и изменению внутреннего пространства?

С внутренним пространством все быстрее получается. Намного динамичней. Дом пока согласуешь, пока построишь – проходит много лет. Архитектура очень инертная штука, она не способна меняться также быстро, как меняется, например, фэшн. Если ты хочешь делать что-то быстрое, логичней заниматься интерьером. Может быть, позже я начну заниматься и зданиями.

Как вы поняли, что рестораны – это то, что вам интересно?

Это же элементарная логика: ты берешь сектор, который тебя устраивает, и начинаешь его развивать, копаешь не вширь, а вглубь. Становишься специалистом в этом секторе, к тебе обращаются те, кому это действительно нужно. В один прекрасный день я решил, что мне неинтересно заниматься жильем, магазинами, офисами, я хочу заниматься ресторанами, мне это нравится. С года 2003 года я занимаюсь ресторанами осознанно. Я и до этого делал рестораны, но, как и многие архитекторы, еще и квартиры, и дома, и магазины, автобусные остановки… Я работаю с 2000 года, спустя три года  выбрал специализацию, с тех пор уже работает, наверное, 85 ресторанов, которые я сделал. Еще порядка двухсот ресторанов я спроектировал, но они не реализовались.

99310_600

Почему?

По разным причинам. Бывает, что заказчики между собой не договорились, бывает, я отказываюсь от проекта.

Например, у меня в Москве нет ни одного реализованного проекта, вообще. Ко мне часто обращаются, было заказано проектов десять, ни один проект не реализовался, не идет.

В каких случаях вы отказываетесь от проекта?

Я часто отказываюсь, в девяти из десяти случаев.

Что нужно сделать заказчику, чтобы получить отказ?

Позвонить и спросить почем квадратный метр.

Что отвечаете?

Что ошиблись номером.

Заказчик должен мне нравиться как человек. Бывает, что заказчик мимикрирует, и выглядит как нормальный и даже милый человек, а под конец оказывается, что он не ценит твою работу – то, что ты делаешь. Не ценит свой проект. Для того, чтобы ресторан работал, он должен быть заказчику ценен, интересен.

93893_600

Вам важно, чтобы ресторан работал уже после того, как вы его создали и отпустили?

Очень важно, чтобы ресторан работал. Когда он загибается причине не внимания со стороны владельца, это очень печально. Гости это чувствуют моментально, и перестают туда ходить.

Все ваши работы выдают насмотренность и начитанность.  Внимание. Они – поле  наблюдений для искусствоведа, бесконечные цитаты – времени, форматов, идей и  культур, тут Speak Easy, тут – ревущие двадцатые. 

Здесь – 1980-е (мы завтракаем в пицца-баре «Мимоза»).

99968_900-1

От чего отталкиваетесь, от кухни? Где точка отсчета для идеи ресторана?

Сначала я создаю сценарии. Я создаю сценарий заведения: почему оно должно быть таким. Пишется текст о жизни и смысле ресторана, ядро, смысловой стержень, на который потом нанизываются все вещи, которые ему подходят. Все неподходящие – отбрасываются.

В медиа-ките в этом месте написали бы слово «миссия». Рестораторы с вами соглашаются?

Иначе не бывает. Либо мы действуем в жесткой связке, либо ничего не получится.

До того, как приступать к сценарию, вы знаете кухню, меню?

По-разному. Хорошо, когда у проекта уже есть шеф, идеально работать с шефами. Когда есть шеф и понятно меню, это прекрасная композиция. Или когда ресторатор понимает, что будет с кухней. Есть рестораторы, с которыми интересно работать, они (как шефы) в теме, и дизайн поддерживают, культивируют. С годами делают его не хуже, а лучше. Идеально, когда заказчик нянчится с ресторанами, как с детьми. Это правильно, так и надо.

97224_900

Ваш почерк (при том, что рестораны и бары очень разные) узнаваем.

Вы ведь картины Баския от Сальвадора Дали отличаете? Здесь тоже самое. Конечно, почерк, как иначе.

Поговорим о работе с пространством.

Все зависит от цели, если бы я делал что-то серьезное – музей, посвященный трагедии, памяти жертв Бабьего Яра, Музей геноцида.

Этого всего, кстати, здесь еще нет.

Здесь вообще ничего еще нет, но пока и не надо, у общества другие проблемы. Музеи появляются тогда, когда есть подложка, прослойка, как в пирамиде Маслоу. Пока у нашего общества стадия выживания.

Так вот, если бы я делал что-то серьезное, я пытался бы работать с эмоциями людей, которые в музей  приходят. Я бы пытался менять эмоциональное состояние, задевать чувства.

Если я делаю что-то такое, вроде «Мимозы» (то есть очень френдли) – здесь тоже затрагивается эмоциональное состояние, но в пиццерии не нужно переживать и сопереживать – надо просто ловить удовольствие. Большинство из тех, кто приходит сюда, не знают что такое Бруклин, и не знают, что такое 80-е годы прошлого века. Для них я сформировал образы места и времени, Бруклина  и 1980-х, теперь они на подсознательном  уровне будут думать, что Бруклин – это именно так, и 80-е – именно такие. И зеленые кассовые аппараты, и весы, и официанты так одевались.

Человек, который создает общественные пространства, несет большую ответственность перед обществом, он его отчасти формирует. Он может его развивать (улучшать), или опошлять (портить). Когда открывают заведения, в которых людям сознательно предлагают вульгарное пластиковое золото, называя это словом «роскошь» – портят. Человек лет пятнадцати попадает ( почти ребенок) в это пространство с родителями, пустой, а его же надо наполнять. Ему говорят: эти золотые рамы, и вензели, и телевизоры, и суши – это круто. И человек будет думать, что это круто. Как мы сейчас вспоминаем, что круто – это советские прилавки, когда товар завезли, и очереди нет.

Вы какого года рождения?

1977-го.

То есть застали начало 90-х.

Я стоял в этих очередях! Надо было занимать сразу по две. И эти тети с тремя подбородками надменно и томно нарезающие кусок колбасы, вот они заворачивают его в бумагу и бросают на весы.

Современные психологи говорят, что на всех, прошедших очереди 90-х, изобилие еды  действует успокаивающе, дарит чувство защищенности. 

Стабильности. Возможно. Тогда были одни проблемы, сейчас другие. Проблемы всегда есть, просто они трансформируются.

По поводу ответственности людей, которые создают что-либо, неважно: книгу, картину, интерьер, – как только они начинают работать с публикой, начинают нести перед ней ответственность. Мы проживаем время навязывания молодежи гипертрофированной стилистики роскоши, это ужасно. Такого нигде в мире нет, это дурной тон. Золотые вензеля и псевдороскошь это дурной тон, это нездоровая штука. Мы видим дорогие машины, у нас есть интернет, мы видим КАК живут там, и понимаем, что как только выйдем из интернета, отойдем от машины – будет просто жизнь, мы встанем в лужу, или яму, или провалимся в люк, или нас обольют. Или обматерят. Мы в этом живем, и пластиковое золото, которое успешно продают некоторые, усиливает это ощущение, не меняя содержания.

Дизайн – он про движение и развитие. Что должно измениться в обществе?

Должно измениться общество, внутреннее состояние его участников.

Это происходит банально, в ответ на экономический рост. 

На экономическое падение. Чем слабее наша экономика, тем ярче наши бриллианты.

Тем ярче пластиковое золото.

Чем слабее армия, тем ярче кокарды генералов.

Ваши рестораны вышли в жизнь, вы ходите в них?

Обязательно, всегда.

Почему? Они вам интересны?

Да, они мне очень интересны, мне важно понимать, как работает заведение, что в нем можно подкрутить и исправить, что можно использовать (в качестве опыта) в работе со следующим заведением.

Предположим, вам не нравится то, как ресторан, который вы сделали, живет.

Я начинаю объяснять это владельцу.

Были примеры?

Конечно. У меня есть и свои заведения. У нас с женой есть три заведения – два  в Одессе, одно в Стамбуле. Я создаю интерьеры и концепцию, жена – ранит. То есть, она управляет ими, создает меню и сервис.

У вас два офиса, Стамбул-Одесса?

У нас нет офиса, мы ушли от этого, офис у нас там, где мы работаем. Сейчас работаем в Киеве.

Над чем сейчас работаете в Киеве?

Это большой ресторан, Стайк-хауз и небольшое кофе, альтернатива для Mimosa и для Milk Bar.

Если будете создавать музей – с какого хотели бы начать? Современного искусства, геноцида?
Мне все интересно. Дверную ручку разработать интересно. Табуретку.

У вас есть собственный цикл производства предметов интерьера?

Я сам все произвожу. Сейчас  работаю над коллекцией светильников и мебели, надеюсь ее на Maison et Objet выставить зимой, если успею.

То есть, у вас можно заказать не интерьер, но отдельные предметы?

Можно, но сложно. Это большая работающая машина, которая подчиняется графику работ с объектами. Делается ресторан, для него делается все, все время и внимание посвящается этому проекту. Например, мы сейчас делаем для проекта диваны, особенные. Мы с вами разговариваем, а они приехали и выгружаются. Мне нужен домой диван, такой же, я могу вклинить этот диван, и то –  с натяжкой. Так что пока нет. Часто обращаются, кому-то люстра нравится, кому-то стул. Если это есть на складе и это можно просто продать или подарить – без проблем. Пока никак иначе.

Для вас важны международные выставки и признание? Собираете дипломы?

Не успеваю, честно говоря. Особого внимания я этому не уделяю. У меня есть один диплом, я подарил его маме.

Share

Предыдущий пост

«Сталин Пушкина листал...»

In 111 слів

«Сталин Пушкина листал...»

Просмотр

Следующий пост

Тонка чорна лінія

In 111 слів

Тонка чорна лінія

Просмотр

Instagram не вернул 200.

© 2025 inший Kyiv - All Rights Reserved.

Партнер сайту: