Игорь Сид – сам по себе нетривиальное, не ложащееся ни в какие рамки смысловое предприятие.

Биолог по образованию (кстати – пилот батискафа по одному из многочисленных умений) и поэт по существу, путешественник по преобладающим практикам и художник – по главному смыслу этих практик, эссеист, журналист, переводчик, культуролог (я бы сказала, практический теоретик культуры – и в случае Сида это не противоречие), он известен главным образом как инициатор и организатор множества проектов, основной смысл которых – взаимодействие между разными культурами и культурными областями. Воскликнем, что личность фантастическая – и не ошибемся: Сид начинал свою литературную деятельность как автор фантастической прозы. Да он и теперь, в сущности, пишет именно ее – просто другими средствами.

Наконец-то вышедший сборник его эссе (обозначим общий жанр собранных здесь текстов для простоты именно так, тем более, что от строгих жанровых определений они, как и их автор, все равно надежно ускользают), написанных почти за четверть века – 1993-2017 — позволяет нам рассмотреть черты этого предприятия в целом.

Коротко говоря, все, здесь собранное, – о взаимодействии человека и обитаемого им, воспринимаемого им пространства. О взаимодействии многообразном, многоуровневом – от практического до интеллектуального, от повседневного до художественного и теоретического – и всегда, неминуемо. — символического, домысливающего, изобретающего и творящего, притом домысливающего и творящего обоих участников взаимодействия: и пространство, и его человека.

Именно таким обоюдотворящим взаимодействием с пространством в разных формах – от исследований до перформансов – и занимается уже не первое десятилетие, стремясь понять, как это устроено, и сам Игорь Сид.

Так что тексты в книге – примерно в той же мере о человеке и пространстве, в какой — об авторе. Интеллектуальная лирика? Почему бы и нет, — хотя, конечно, объективно существующие связи, тяготения и закономерности автора чрезвычайно занимают. На себе как таковом он как раз не слишком сосредоточен.

Просто все, о чем он рассказывает, – лично пережито. И это заметно.

Сид, строго говоря, «геопоэтику» не изобретал. Вернее, он нашел это слово независимо от отца геопоэтики Кеннета Уайта – и примерно в одно время с ним – и наполнил его собственными содержаниями. Если Уайт – геопоэт-художник, то Сид – геопоэт-практик, геопоэт-исследователь, – притом и то, и другое – никогда не в чистом виде: поэт и практик, литератор и естествоиспытатель, аналитик и авантюрист, лирик и провокатор перебивают в нем друг друга, спорят за первенство, достигают – временных – соглашений, сотрудничают, делятся опытом — и соперничают снова. Но и расстаться, четко разграничив области своей компетенции, не могут: вместе им интересно. Ни одна из сторон интеллектуальной личности Сида без противоречащих ей других не чувствовала бы себя в полной мере самой собой.

Он только и делает, что пересекает границы. В том числе – и свои собственные.

Он – один из тех (по большому счету, немногих), кто расширяет сферу возможного в нашей культуре, нащупывает и разрабатывает в ней неочевидные точки роста. Кто дает несбывшемуся, несбывающемуся – сумасшедшую возможность сбыться.

Элементарное предположение, с которым я приехал, заключалось в том, что если бы победил в этом великом противостоянии все-таки Карфаген, сегодняшняя Европа была бы абсолютно другой. Ее языки сформировались бы при участии не латинской, а финикийской лексики, а морской транспорт мы бы предпочитали любому наземному. Возможно, и освоение морских глубин пошло бы с опережением, а естественные и гуманитарные науки двинулись бы совершенно другим, особенным путем. Легко представить. что субмарины, аквакультуру, акваланг, скафандр и даже идею Ихтиандра, человека-рыбы, мы бы придумали гораздо раньше всего остального. А расширение сухопутных владений еще в Средневековье осуществляли бы, например, за счет построения искусственных островов.

Но сегодня все это – просто необязательные фантазии. И лишь диковинное наречие, на котором говорят совсем рядом с Тунисом. на Мальте – острове-останце архипелага карфагенских колоний, где рудименты финикийской культуры сохранялись дольше, чем где-либо – приоткрывает нам краешек тайны: каким оно могло бы быть, Другое Средиземноморье…

Текст: Ольга Балла

Игорь Сид. Геопоэтика. Пунктир к теории путешествий. Эссе, статьи, комментарии. – СПб.: Алетейя, 2017.