• Місто
  • Тиждень
  • Арт
  • 111 слів
  • Екран
  • Сцена
  • Стиль
  • Про нас

111 слов

Прочитать

«Книжковий арсенал»: голоси жінок у сучасній українській літературі

26.05.2025

Прочитать

Передзамовляй це: 12 книжкових новинок холодної весни

15.05.2025

Прочитать

Ірина Белан. «Граппіг. Kumedno»

29.03.2025

Прочитать

Передзамовляй це: 9 книжок для теплої весни

26.02.2025

Прочитать

Передзамовляй це: 9 книжок на Новий рік

22.12.2024

Стиль

Прочитать

«BUDZIRKA»: креативний кластер, елегантні рішення

23.05.2025

Прочитать

PAD Paris 2025: п’ятірка найкращих стендів

05.05.2025

Прочитать

Ярмарок дизайну Collectible – 2025: вічне та ефемерне

22.04.2025

Прочитать

«Бруталіст» і Бреєр

11.04.2025

Прочитать

TEFAF Maastricht 2025: абсолютно суб’єктивний рейтинг

02.04.2025

 

inший Kyiv

Культура Великого Міста
  • Місто
  • Тиждень
  • Арт
  • Сцена
  • 111 слів
  • Екран
  • Про нас

inший Kyiv

  • Місто
  • Тиждень
  • Арт
  • Сцена
  • 111 слів
  • Екран
  • Про нас

In Місто

Киевский пантеон: Владимир Отроковский

1.2K Просмотров 19.08.2020

Киевский пантеон: Владимир Отроковский Pin It

В начале прошлого века  в киевской коллегии Галагана в одном классе учились 4 юноши. Все они писали стихи и принадлежали к кружку почитателей Анненского.  Двое из них потом стали украинскими поэтами-неоклассиками, третий украинским поэтом стать не успел, он умер слишком рано. Но он тоже был канонизирован – именно внутри этого кружка, отчасти из-за ранней смерти, отчасти потому что в самом деле, считался самым талантливым из всей компании. Лишь одному из них удалось дожить до старости, это лингвист Борис Ларин. Первые два, соответственно, Павел Филипович и Михаил Драй (Хмара). А третий – центральный персонаж этого кружка и его – как нынче принято говорить – неформальный лидер – Владимир Отроковский. У них очень похожие истории, и понятно, почему они сблизились. Они все – провинциалы, сыновья священников/учителей (т.е. небольшой приход, где священник учительствовал), первичное образование получили в провинциальных гимназиях (Отроковский – в Немировской, Ларин – в Каменец-Подольской, Филипович – в Златополе и Драй – в Черкассах). Затем выдерживают экзамен и становятся казенокоштными пансионерами в Коллегии Галагана. Тогда, в коллегии,  начинается культ Анненского, потом кружок любителей Анненского перемещается в университетский семинар Перетца.

«С борьбой каждого читателя за своего «первого поэта» я столкнулась очень рано, еще гимназисткой. Мой учитель латыни и приятель Володя Отроковский уговорил меня, пятнадцатилетнюю девочку, отказаться от Блока, потому что существует Анненский. Он научил меня чувствовать прелесть Анненского, но загубил первое доверчивое чтение Блока», – вспоминала много позже Надежда Мандельштам. И это было в 1914-м, т.е. спустя год после того, как Отроковский ездил на стажировку в Петербург и приходил со своей тетрадочкой к Блоку и тот записал в дневнике: «Вечером пришел милый студент из Киева Вл. Мих. Отроковский». Затем последовала переписка, Отроковский послал стихи и попросил «отзыва, совета, упрека»: «В нелюдимом творчестве каждое Ваше слово будет мне Ариадниной нитью…» И Блок отвечал в том духе, что стихи очень молодые и очень подражательные, что через какое-то время «Вы будете писать совсем иначе, …если Вам суждено писать именно стихи, а не уйти, например, в науку», что «Вы сами пока мне понравились больше стихов» и предостерег от печатания: «Оно всегда может повлиять дурно».

Блок угадал: Отроковский очевидно обещал стать серьезным филологом, и в меньшей степени — оригинальным поэтом. Список его студенческих работ впечатляет. «Работа, которой он занимался в студенческие годы в семинаре проф. Вл. Перетца, — текстологическое исследование, анализ текста и согласование редакций нескольких литературных памятников XVI–XVII веков — принесла ему золотую медаль. Работа эта достигала небывалого доселе объема — до трех тысяч страниц», — вспоминал Виктор Петров. Работа эта («Тарасий Земка. Южнорусский литературный деятель XVII века») вышла уже после смерти Отроковского, в 1921-м, отдельным томом Сборника ОРЯС Российской академии наук  с предисловием акад. Вл. Перетца. Незавершенной осталась работа «Гораций и Тредьяковский». Стихов, по завету Блока, при жизни он почти не печатал. Большая часть опубликованного — посмертная некрология.

Он умер 26 апреля 1918 года от «испанки».

Написанный Борисом Лариным некролог в киевских «Курантах» звучит блоковской цитатой: «Избранные избирают его. Науке — дар его королевский. Без наследников. Был одинокий. Идущий впереди. Некому было с ним Радость-Страданье нести».

В популярных биографических статьях об Отроковском чаще всего цитируют стихи, высеченные на его кладбищенском памятнике:

 

Нежней не могут быть слова,
печальней звать не могут звуки,
чем свет весны и синева
над тихим кораблем разлуки.

Но вот другие стихи, переписанные рукой Ларина, из папки 1916 года:

 О, тайная ревность бездомных,
Жива ты, муки тая.
Вдоль улиц пыльных и темных
Так бродит любовь моя.

Не вся ли душа в изломах
И каждый тронут огнем?
На этих камнях знакомых
Мы жизнь встречали вдвоем.

 

киевский пантеонміський архів
Share

Читайте также

Просмотр

Голод на калоші, або Взуття для стахановця

Просмотр

«Евреев вышлют в Советский Союз»

Просмотр

Місце в місті: Аскольдова могила

Просмотр

«Двойная половинка за 28 копеек»

Просмотр

Кино нашей памяти: «Украина»

Просмотр

Кино нашей памяти: «Орбита»

Просмотр

Киев, 80-е, библиотека искусств

Просмотр

Ялинкова кунсткамера

Предыдущий пост

В черном-пречерном Бирмингеме

In 111 слів

В черном-пречерном Бирмингеме

Просмотр

Следующий пост

АртТиждень

In Арт

АртТиждень

Просмотр

Instagram не вернул 200.

© 2025 inший Kyiv - All Rights Reserved.

Партнер сайту: