В такие вечера спасает правильно выбранная интонация, и  для киевского концерта Бенджамин Клементин выбрал ее безупречно.

Достаточно нескольких минут его общения с залом, чтобы убедиться: чуткость не подводит этого музыканта. В Октябрьском дворце гаснет свет, через какое-то мгновение прожектор выхватывает одинокую фигуру на сцене.  Он в черном, он садится на барный табурет, он начинает играть. Его голос и пластика моментально преображают пространство. Его манера скупа – без каких бы то ни было спецэффектов, он кажется застенчивым, благодарит тихо – по контрасту с бурными овациями зала.

Клементина называют мужской реинкарнацией Нины Симон: он действительно поет соул, его музыкальная история началась в парижском метро, на Плас де Клиши, он перепевал там Джеймса Брауна. А еще прежде была история лондонского подиума. Что, кстати, заметно.

Алексей Сигов