Паводками на Подоле киевлян не удивишь, а вот затопленный Крещатик – событие из ряда вон. Впрочем, в наши дни ливень тоже периодически подтапливает «Метроград», но как мог пострадать от наводнения старый Крещатик с многочисленными магазинами и обитаемыми подвалами, нам сейчас сложно и представить.
Катастрофа случилась 7 июля 1902 года по старому стилю, а по новому – 20 июля, в воскресенье. В среду газета «Киевлянинъ» писала: «Причинивший столько бѣдъ и сопровождавшійся столькими человѣческими жертвами, ураганъ 7 іюля не перестаетъ служить темой для разговоровъ въ городѣ, порождаетъ массу всевозможныхъ слуховъ и вообще мельчайшія подробности катастрофы всѣхъ живо интересуютъ. Главнымъ образомъ, вниманіе всѣхъ привлекаетъ Крещатикъ вблизи Бессарабки, продолжающій носить слѣды разрушительнаго дѣйствія ливня и урагана». В эти часы около Бессарабки, то есть в огромной «яме», куда стекались с уходящих на холмы улиц потоки воды, еще можно было видеть камни, грязевые и песчаные наносы на развороченной мостовой.
Читая старые газеты, невозможно не заметить, как за век изменилась риторика. По сравнению с заметками начала века даже падкие на сенсации современные издания выглядят сухими и небрежными. Чего стоит хотя бы пространный «погодный экфрасис», описывающий приход урагана в понедельничном выпуске «Киевлянина»:
«Около 1 часа дня со стороны запада показались тучи, быстро сплошной громадой подвигавшіяся впередъ. Передовыя облака клубились, словно дымъ. За ними двигалась огромной массой темная градо-дождевая туча. Вѣтеръ совершенно прекратился, настала зловѣщая тишина. Въ воздухѣ стала ощущаться свѣжесть. Начало темнѣть. Скоро тучи окутали весь небосклонъ. За темными дождевыми тучами тянулись тучи какого-то зеленоватаго цвѣта, а еще далѣе шли тучи, отливавшія красноватымъ отблескомъ. Все это нпзко нависло надъ землей и быстро двигалось впередъ. Минутъ черезъ 10 послѣ перваго появленія на горизонтѣ грозовой тучи сорвался сильный вѣтеръ, быстро усиливавшійся. Въ комнатахъ стемнѣло до полумрака. Въ 1 ч. 12 мин. пошелъ дождь. Вѣтеръ и дождь, сопровождавшіеся глухими раскатами грома и градомъ, быстро крѣпчали. Скоро все это приняло размѣры настоящаго урагана. Дождь лилъ почти сплошной водяной массой, словно пеленой окутавшей все видимое пространство, вѣтеръ ревѣлъ и свистѣлъ, срывая и ломая листья деревьевъ, вѣтви и даже цѣлыя громадныя деревья, которые выворачивались съ корнями, градъ, величиной съ лѣсной орѣхъ, сыпалъ съ страшной силой, внося всюду разрушеніе».
Покончив с описаниями природы в духе романтизма, корреспондент переходит к живописанию разрушений. За время, пока бушевали ветер и ливень, облик города преобразился.
«Картина въ общемъ была очень печальна. Старожилы давно не запомнятъ такого урагана и такого феноменальнаго ливня. Вь Кіевѣ, можно сказать, нѣтъ улицы, гдѣ бы ливень не причинилъ большихъ или меньшихъ поврежденій мостовыхъ и тротуаровъ. На нѣкоторыхъ улицахъ поврежденія эти, осложненныя разрушительнымъ дѣйствіемъ урагана, приняли характеръ настоящаго бѣдствія…».
Крещатик принял на себя основной удар стихии. «Отъ Царской площади до Фундуклеевской улицы вода на Крещатикѣ доходила до колѣнъ, но отъ Фундуклеевской улицы глубина бурлившаго потока рѣзко повышалась и къ Бессарабской площади достигала двухъ аршинъ (почти полутора метров. – In Kyiv). По улицѣ вода рвалась съ такой силой что сбивала с ногъ лошадей и переворачивала дрожки». Торговый Крещатик почти в каждом здании имел магазины, рестораны, аптеки, мастерские, склады. Через низкие окна вода хлынула внутрь и нанесла огромный ущерб: «На Крещатикѣ, какъ оказывается, нѣсколько купцовъ совершенно разорились, вслѣдствіе того, что товары ихъ истреблены наводненіемъ».
И полбеды, если бы погибли только товары. Полуподвалы обжили бедняки, представители этого социального слоя и стали главными жертвами на Крещатике и в других районах: «Въ разныхъ частяхъ города оказались залитыми многочисленныя жилища, въ которыхъ ютится бѣднѣйшій классъ населенія. Многіе подвалы оказались совершенно заполненными водой». Особенно много погибших было на Большой Васильковской, Прозоровской (сейчас Эспланадная), Совской (Физкультуры) улицах. Газета эмоционально смакует подробности (создавая цельный нарратив с помощью додумывания ярких деталей).
«Въ домѣ № 8 по Прозоровской улицѣ проживала семья молодого столяра еврея Барановскаго, состоявшая изъ самого столяра, его жены и троихъ дѣтей. На дняхъ въ гости къ женѣ Барановскаго пріѣхала ея сестра, Лазебникъ, также съ тремя дѣтьми. Жили они въ подвалѣ, и въ злополучный для нихъ день столяра не было дома, а двѣ сестры во время ливня сѣли обѣдать съ дѣтьми. Вода хлынула къ нимъ въ подвалъ чрезъ раскрытыя окна, и женщины съ дѣтьми, спасаясь отъ потопа въ ужасѣ забрались на печь. Но вода все прибывала, подмывая печь, которая въ концѣ-концовъ рухнула, и двѣ женщины съ пятью дѣтьми утонули. Ихъ отчаянныя, душу раздирающія крики многимъ были слышны, но оказать несчастнымъ помощь не было возможности. Только удалось спасти грудного ребенка Барановскаго, плававшаго въ квартирѣ подъ потолкомъ въ корытѣ. Ребенокъ былъ спеленатъ и уже захлебывался. Его въ каретѣ скорой медицинской помощи отправили въ Александровскую больницу».
Вздыбившаяся Лыбедь, рухнувшие мосты, вывороченные деревья и унесенные течением фонари, утонувшие сундуки и повозки, размокшие мешки с чаем и дамские корсеты в магазинах, выбитые градом стекла, и, конечно дети, мужчины и женщины, «старухи 56 лет», захлебнувшиеся в своих тесных жилищах и в уличных «реках», – несколько дней газеты расписывали детали киевского потопа.
Объявили сбор пожертвований (Дума ассигновала 5000 рублей). Конечно, искали, кто виноват, и раздумывали, что делать. Но, судя по тому, что любой сильный дождь превращается сегодня в Киеве в стихийное бедствие, ничего не придумали.
Текст: Марина Полякова
Изображения из открытых источников
