Это не совсем обычная урбанистика, и это не социология, хотя Ричарда Сеннета часто представляют как социолога. Это история города и представлений о городской архитектуре от античности до Нового времени.

Точка отсчета – человек и его ощущение места и времени. Телесный опыт жителя античного полиса отличается от опыта парижского буржуа и немецкого бюргера. При этом библейская «карта», учение о «теле Христа» и пути праведника становятся матрицей новой городской архитектуры.

Средневековый город оказывается местом встречи экономики и религии, местом их неизбежных противоречий, которые определяют пространство, – лабиринты средневековых городов стали отражением этих противоречий.

В какой-то момент читателю может показаться, что средневековые «войны застройщиков» почти такие же как в наши дни. Но нет, наши города отличаются точно также как наши представления о мире. Город это и есть наше представление о мире.

Средневековый Каир и средневековый Париж образуют красноречивый контраст, хотя современному наблюдателю они покажутся равно беспорядочными. Коран дает четкие указания по размещению дверей и пространственной связи дверей и окон. В средневековом Каире земля, принадлежащая мусульманам, должна была быть застроена согласно этим предписаниям, за чем следили благотворительные организации города. Более того, такие здания обязаны были соответствовать друг другу формой и учитывать взаимное существование; например, нельзя было заблокировать дверь соседа. Религия предписывала контекстуальную архитектуру, хотя контекстом не являлась линейная улица. К зданиям средневекового Парижа не предъявлялось подобных божественных — или королевских, или дворянских — требований, чтобы они учитывали друг друга. Каждое оборудовалось окнами и дверями исключительно по воле владельца; строители совершенно безнаказанно перекрывали вход в другое здание.

Ричард Сеннет. Плоть и камень. Тело и город в Западной цивилизации. Издательство Strelka Press, 2016