Говорить о погоде и как бы не о погоде, говорить о погоде как о метафоре времени – давняя привычка русской литературы. Как правило, вспоминают о ней в плохие времена, и символика долгой зимы, бесконечных заморозков, короткой и обманчивой оттепели, – все это нам знакомо, и единственное что мы можем сказать себе в утешение – так уже было, и это тоже пройдет.

Однако новый сборник Михаила Айзенберга не только о погоде и тягостном зимнем времени, о снеге вперемешку с дождем и темном воздухе с запахом смерти и гари (так тянет из ада). Он еще об отношениях слов, и в коротком заглавии можно ставить ударение на предмете (зима) и на говорении о нем, на способах этого говорения. Если в этой книге стихов есть герой –  поэт, то уподобляется он не традиционному  кузнечику, блаженному и беззаботному, но … пауку, тому, который «связной, а жизнь бессвязна», который плетением своим создает невидимую, но прочную опору, заполняет пустоту и находится ближе всех к тем вещам, к которым смертный приблизиться не в силах.

Мертвая бабочка на стене,

крылья сложив,

держится не сама.

Что-то ее извне

держит, заворожив,

в мертвой точке ума.

Я не рискну

к смерти и сну

близко так подойти,
как, заполняющий пустоту

не покладая рук,

нитью вытягивает слюну

брат мой, паук.

Михаил Айзенберг. Скажешь зима. Новое издательство, 2017.