Павел Коган родился в Киеве 4 июля 1918 года, 4 июля 2018-го, в день его 100-летия (и в связи с выходом большого сборника его стихов «Разрыв-травой, травою повиликой…», подготовленным Любовь Сумм) In Kyiv собрал в Доме Мастер Класс всех, кто любит его стихи.
В Киеве звучал Коган и поэты его поколения в чтении Марка Белорусца, Аллы Заманской, Татьяны Рогозовской, Алексея Никитина. Из Бостона, по скайпу к нам присоединились Бостонские чтения и Александр Бархавин, это запись, сделана на случай, если не будет связи, стихи.
Спустя неделю после чтений киевский художник Матвей Вайсберг написал «Памяти Павла Когана». 150х200. 2018. Вот история этой картины, рассказанная автором:
Я пришел на чтения стихов Когана, потому что мне это было важно, даже пасхальные штаны надел. Вошел, и подумал, что освещение как у Караваджо. Наверное, это была важная, но несколько формальная деталь.
Думаю, у этого полотна будет продолжение. Я вчера похоронил друга, и может быть, появится вторая картина, — памяти моего друга детства Леши Сапсая.
Меня удивило течение разговора, и выбор оптики — как это: «давайте оставим «Бригантину» за рамками нашей встречи?» Почему — за рамками?
Я так удивился, что когда мне дали слово, забыл сказать, что мой дед идишский поэт, он писал на идиш, он был, как и Коган, лейтенантом. А на украинский его переводили его друзья-поэты, в том числе Сосюра. И стихотворение деда на чтениях я прочёл как раз в переводе Сосюры. В общем, я почувствовал, как это ни парадоксально звучит, что хочу защитить Павла Когана. У меня это не очень хорошо получилось на словах, на вечере памяти поэта.
Мы обсуждали не его программные стихи. Не патриотические «Но мы еще дойдем до Ганга», не «Как равнодушие, как овал», и не романтику. Человеку было 24 года! Мальчик, переполненный пронзительной романтики и страшными предчувствиями!
На киевском вечере, посвященном 100-летию киевского поэта, читали стихи, полные его личного апокалипсиса. Это однобоко, одномерно.
Ко мне он пришел с «Бригантиной» и я не готов, не хочу и не буду от нее отказываться. Мне ее мамам пела, я ее пою своему сыну. И я не должен за это оправдываться.
Давайте отодвинем «Марсельезу» от Руже де Лиля, и что останется? И «Бригантина» к нам пришла другая, были изменения в тексте. И она тоже полна предчувствий, потому что «капитан ушел без нас», а мы остались.
Коган — значительный поэт. Это просто и ясно следует из его стихов. Эта мода — ругать погибших лейтенантов — она ведь не сегодня началась. Они ушли, погибли, они — не ответят на наши упреки. Кто-то должен их защищать.
Я мог бы носить это все в себе и дальше, если бы не смерть друга детства. Леша Сапсай — был литературный человек, внук Марии Аркадьевны Пригары, классика украинской детской литературы. Когда-то мы с Сапсаем смотрели американско-советский фильм о Второй мировой войне, его озвучивал знаменитый американский актер русского происхождения, и его голос на английском было слышно за нашей громкой озвучкой. И вот — Малая земля (брежневские же времена были), и рефреном звучит «Бригантина». И в русском тексте ни слова о Когане, а в английском мы слышим — «Павел Коган… Павел Коган». И Сапсай мне говорит: «слушай!» Умолчание так и происходит.
По поводу композиции могу сказать вот что: я вошел на чтения, и увидел. Композиция случайная, с одной стороны, с другой стороны — это ведь я выхватил это мгновение. Я очень люблю живопись, это тот способ риторики, которым я владею.
Посмотрим, как «Памяти Павла Когана» будет жить дальше, если сложится диптих.