О замечательной выставке Константина Сомова в Одесском художественном музее читатели «Іншого Києва» уже знают, а мы сегодня представляем книгу ее куратора Павла Голубева о сомовской эротике и о ее месте в контексте Fin de siècle.
Здесь интерпретация – историческая, контекстуальная и биографическая – эротических и гомоэротических сюжетов в творчестве одного из ведущих художников дягилевского «Мира искусства», но здесь еще и история таких интерпретаций, а также история замалчивания и выставочных изъятий. А еще – огромное количество малоизвестных и вовсе неизвестных, впервые вводимых в оборот архивных источников, в том числе письма художницы Елизаветы Мартыновой, позировавшей Сомову для картины «Дама в голубом».
Павел Голубев. Константин Сомов: Дама, снимающая маску. – Новое литературное обозрение, 2019. (Серия: Очерки визуальности)
…Имя Константина Сомова, безусловно, принадлежит к числу первых имен в русской культуре конца XIX – начала XX века. Из всех мастеров старого, дягилевского, «Мира искусства» ему посвящено, возможно, наибольшее количество статей и монографий. В последние годы состоялось несколько выставок, где творчество Сомова было представлено довольно полно.
Однако при всем интересе и публики, и научного сообщества круг проблем, который обсуждается в связи с искусством и жизненным путем Сомова, год от года почти не расширяется. В значительной мере это происходит оттого, что сегодня, как и в советскую эпоху, в разговоре о нем есть вопросы, которых среди исследователей «не положено» касаться. Цель этой книги – бросить взгляд на умалчиваемое, выяснить, что и почему обойдено стороной.
На первый взгляд художник превратился в своего рода фигуру умолчания в советскую эпоху – из-за эмиграции. Сомов покинул советскую Россию в 1923 году как один из организаторов Выставки русских художников в Америке и более не возвращался. При этом следует заметить, что Сомов не имел никаких отчетливых политических взглядов и даже записал в дневнике в 1917 году: «Я как флюгер, когда вопрос касается политики». Это самоописание подтверждается и свидетельствами близко знавших его современников.
Во время жизни за границей художник еще более отдалился от любого рода идеологической полемики, не принимал никакого участия не только в политической, но даже в общественной деятельности. В 1930 году, в ответ на просьбу баронессы Марии Врангель прислать свою автобиографию, Сомов объяснил причины своего многолетнего пребывания во Франции, подчеркнуто дистанцируясь от политики: «Он (Сомов пишет о себе в третьем лице. – П.Г.) не эмигрировал из России, а выехал как представитель от петербургских художников вместе с московскими для поддержания своей очень тяжелой жизни устроить в Америке с разрешения советского правительства очень большую и разностороннюю выставку ‹…› Выставка была задумана без каких-либо политических целей и пропаганды. ‹…› По окончании выставки в Америке Сомов не вернулся в Россию, а переехал жить во Францию…».
Несмотря на то что Сомов действительно избегал высказывать свое мнение по поводу жизни в СССР вне круга близких друзей, совершенно очевидно, что он продолжал восприниматься в Советском Союзе как эмигрант. Анна Остроумова-Лебедева отмечала в дневнике, что, когда в 1939 году в Ленинграде стало известно о смерти Сомова, местная организация Союза художников отказалась не только почтить его память минутой молчания, но и сделать соответствующее объявление на своем заседании.
