Википедия сообщает о нем сухо, но исчерпывающе: «основоположник клинической фтизиатрии, основатель украинской терапевтической школы, организатор санаторно-курортного лечения на Украине и службы скорой медицинской помощи в Киеве», «лечащий врач … Леси Украинки, Марии Заньковецкой и Ивана Карпенко-Карого». И в заключение – с некоторым сомнением («информация не подтверждена», как это обычно делается в Википедии): подобно доктору Ф.П.Гаазу, стал «святым доктором».

Иными словами, Википедия дает понять, что одной лишь фактологии достаточно для признания заслуг доктора Яновского, и мы можем обойтись без «легендарности».

Но все прочие неэнциклопедические источники предпочитают легенду, и это не тот случай, когда «тьмы низких истин нам дороже…», в этой легенде нет никакого обмана, даже возвышающего. Просто Феофил Гаврилович Яновский был культовый киевский доктор, и для киевлян важно, скорее, то, что сделало его городской легендой.

Но прежде все-таки фактология. Доктор Яновский – из тех самых Яновских, из которых и Гоголь. Учился он на медицинском факультете университета св.Владимира в лучшую его пору, и выбрал новую на тот момент экспериментальную область медицины – бактериологию. Иными словами, он стал первым (кажется, первым, – скажем, вслед за Википедией, – информация не подтверждена) киевским стажером Пастера и Коха, учеником Вирхофа и Лейдена. Он, в самом деле, стал лечить главные болезни своего времени – тиф и чахотку, и выбрав «болезни бедных», он сознательно стал «доктором для бедных».

«…Теперь я больше, чем когда-либо осознаю, что работа для бедных крайне необходима, и я не откажусь от нее ни за что! Нам иногда кажется, что помощь бедным – это добровольное дело, но такое, которого можно и не делать. А вот и нет! Мы должны как можно больше делиться с каждым. Все имеют права на блага земли. Начать собственную эгоистическую жизнь (включая и научную деятельность), закрывая глаза на жизнь других, для кого могу быть полезным, я не могу. Не могу не потому, что, я, скажем, такой добрый, а потому, что поступить иначе – несправедливо».

Иными словами: я отказываюсь от чистой науки ради практики, и не потому что «я такой добрый», а потому что … категорический императив: «поступить иначе – несправедливо».

Его научные открытия тоже, по большей части, связаны с практикой: т.н. «признаки Яновского» это описанные им ранние признаки пневмонии (от пневмонии он по жестокой иронии и умер в 1928-м), а кроме того «способ перкуссии Яновского»: это когда диагностическое простукивание делается не через палец, а непосредственно на поверхности тела.

Свою первую частную практику он открыл на Андреевском спуске, 17. Собственно, там и начинается киевская легенда. Первая – про бескорыстие. Он не брал денег у бедных. Есть известный сюжет, как студент попросил его посмотреть жену дворника, у которого квартировал, а затем специально занес «забытый» доктором гонорар и услышал суровое: «Положи там, где взял». Была и другая легенда – усиление первой: он нарочно «терял», «забывал» деньги там, где видел, что не хватает на лекарство.

И есть еще хорошая киевская история про табличку на Андреевском, 17. Там было написано «Врач Ф.Г. Яновский. Внутренние болезни». Когда доктор защитил диссертацию («К биологии тифозных бацилл», 1890), он, как и положено, поменял табличку на «Доктор медицины Ф.Г.Яновский». Разыскивающий его пациент спросил у прохожего, где дом доктора Яновского, они вместе стали рассматривать таблички на Андреевском, наконец, пациент объявил: – Так вот же. – Да нет, – отвечал прохожий, это не наш доктор, это какой-то доктор Медициньи! И тогда Яновский будто бы вернул прежнюю табличку.

Адреса в Киеве

• Улица Мало-Подвальная, дом 16 (до 1900 года).
• Улица Андреевский спуск, дом 17 (с 1900 до 1903 год).
• Улица Ярославов Вал, дом 13 (с 1903 до 1928 год).

Последний адрес – Ярославов вал,13  фактически был домом для сдачи внаем: именно сдача жилья внаем, а не частная практика, была в то время основной статьей дохода киевских врачей. А сам доктор жил в маленьком домике во дворе (13б). Весь этот участок (тогда в Киеве это называлось «усадьба») был приобретен Анной Викторовной Яновской (в девичестве – Григорович-Барской, – да, она из семьи великого киевского архитектора) в 1903-м.

И еще один важный адрес: в 1890-х доктор Яновский работал в Александровской больнице, и там, при больнице, у него тоже была квартира. И там же был «погреб Яновского», где он прятал евреев во время киевских погромов.

У доктора Яновского была  привычка – легендарная или нет – но врачи, его ученики, любили повторять ее за ним. Тяжело больным он давал «наставления на будущий год». Это уже из области психотерапии, но это работает!

Мы предпочитаем легенды именно потому, что по каким-то причинам, в силу каких-то присущих именно этому человеку свойств,  человек этот становится частью не профессиональной и не семейной, но городской истории. Доктор Яновский, «святой доктор» стал киевской городской легендой и киевской историей. Есть еще много историй, самая расхожая из них – про потерянную в трамвае записную книжку с графиком посещения больных, которую – по объявлению в «Киевлянине» искал весь город, – и нашел!, – это история с хорошим концом.

Последняя легенда про доктора Яновского это рассказ о его смерти: по легенде, он (академик!) простыл под июльским дождем, возвращаясь ночью от больного. Он действительно очень ослабел в последние годы, потеряв жену и дочь, плохо себя чувствовал, но не мог не пойти на защиту ученика, и там с ним случился удар. Он умер 8 июля 1928 года, ближе к полуночи. Его отпевали православный священник, раввин и ксендз, и многотысячная процессия проводила его с Большой Подвальной (Ярославова Вала) на Лукьяновское кладбище. Пишут, что в тот день (10 июля) остановился транспорт, фабрики и заводы,  (трамваи, действительно, стояли), что газеты вышли с траурными рамками и сообщением «Такой грандиозной процессии еще не видел наш старый город».

Могила доктора Ф.Г.Яновского на Лукьяновском кладбище

Его именем назвали основанный им «Киевский туберкулезный институт» (ныне – Национальный Институт фтизиатрии и пульманологии им. Ф.Яновского), там во дворе стоит памятник. Улицы его имени в его городе нет, а стетескоп его сохранился, – в музее одной улицы на Андреевском.

Текст: Инна Булкина