Вагрич Бахчанян – классик соцарта, человек, которому приписывают большую часть расхожих советских речевок вроде «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью», собрал  в свое время что-то вроде кулинарной книги-каталога.

Собственно, это присущий ему  коллаж: причудливое собрание гастрономических цитат из школьных классиков. Результат неожиданный и впечатляющий.

В алюминиевой утопии Чернышевского подают «теплую пищу» и «что-нибудь такое, что едят со сливками». Меню Достоевского обычно приблизительное и неуверенное: «два блюда с каким-то заливным, да еще две формы, очевидно, с бламанже». У того самого Кафки, которого чуть было не сделали былью, встречаем «детскую бесформенную кашу» и «вкусно приготовленное жаркое из кошек». И едва ли не единственным специалистом по вкусной и здоровой пище в этом каталоге оказывается Булгаков с «до блеска вымытыми салатными листьями, торчащими из вазы со свежей икрой, цельной семгой в шкуре» и «водкой в объемистом ювелиршином графинчике».

Не знаю, есть ли  смысл  выписывать цитаты из книги, которая – сама по себе собрание цитат, но вот тот самый Булгаков:

Степа, тараща глаза, увидел, что на маленьком столике сервирован поднос, на коем имеется нарезанный белый хлеб, паюсная икра в вазочке, белые маринованные грибы на тарелочке, что-то в кастрюльке и, наконец, водка в объемистом ювелиршином графинчике. Особенно поразило Степу то, что графин запотел от холода. Впрочем, это было понятно — он помещался в полоскательнице, набитой льдом. Накрыто, словом, было чисто, умело.

Незнакомец не дал Степиному изумлению развиться до степени болезненной и ловко налил ему полстопки водки.

— А вы? — пискнул Степа.

— С удовольствием!

Прыгающей рукой поднес Степа стопку к устам, а незнакомец одним духом проглотил содержимое своей стопки. Прожевывая кусок икры, Степа выдавил из себя слова:

— А вы что же… закусить?

— Благодарствуйте, я не закусываю никогда, — ответил незнакомец и налил по второй. Открыли кастрюлю — в ней оказались сосиски в томате.

Багрич Бахчанян. Не хлебом единым. Меню-коллаж / Предисл. А. Гениса. — М.: Новое литературное обозрение, 2017.