Киевские посыльные, они же рассыльные или «красные шапки», по-современному курьеры, были расторопной армией, всегда готовой к услугам – достаточно позвонить в гостиничный колокольчик или просто оглянуться на оживленном перекрестке.

«Путеводитель по Киеву и его окрестностям с адресным отделом, планом и фототипическими видами г. Киева», составленный краеведом Василием Дмитриевичем Бубликом в 1897 году разъясняет гостям города:

Комиссіонеры-посыльные исполняютъ разнаго рода мелкія порученія, какъ-то: доставку писемъ и посылокъ, наемъ извозчика, незначительныя покупки и проч. Сборные пункты ихъ, обыкновенно, у входа въ большія гостиницы, преимущественно на Крещатикѣ; узнаются они по краснымъ фуражкам, на которыхъ – бляхи, съ надписью «посыльный» и съ номеромъ. Услуги ихъ, смотря по важности и по разстоянію до того мѣста, куда имъ дается порученіе, оплачиваются отъ 10 до 50 коп.: съ 9 час. вечера плата удваивается. Посыльныхъ можно также нанимать, за плату по соглашенію, – по часамъ, посуточно и даже помѣсячно. Артель или хозяинъ отвѣчаютъ за каждаго посыльнаго, въ сумме не свыше ста рублей. Въ пріемѣ для передачи посылокъ, пакетовъ и проч. посыльные выдаютъ квитанціи.

10–50 копеек – это много или мало? Например, пишет тот же путеводитель, табльдот в ресторане при первоклассной гостинице обойдется в 1 рубль, в ресторанах же второго эшелона (например, «у Смульскаго на Крещатикѣ») можно пообедать за 30–40 копеек. Привокзальные ломовые извозчики просили от 30 копеек до рубля, проезд же в электрическом трамвае стоил 5 копеек.

Выглядел образцовый посыльный империи, судя по открытке известной серии «Типы России», весьма достойно: и бляха на месте, и сапоги начищены.

Киевские курьеры объединялись в артели. Например, в путеводителе указан адрес одной из артелей – Крещатик, 33. Газета «Киевлянинъ» 6 июня 1914 года разместила ходатайство Первой и Второй артелей посыльных о слиянии. Они пожелали учредить общую Киевскую городскую артель посыльных при городской управе. «Членов артели будет не менее 100, а если жизнь потребует, то количество членов будет увеличено до 200 чел.», – строили планы владельцы. Каждый член вносил залог в размере 100 рублей, который должен был храниться в кассе управы (это та гарантия качества работы посыльного, о которой сообщает и Бублик). К тому же артельщики готовы были вносить в кассу по 10 рублей с человека в год с тем, чтобы «другие посыльные не имели права принимать на себя поручений посыльных в пределах города и носить форму посыльных». Такая вот монополизация. Благонадежность посыльных должен был проверять полицмейстер, в частности, он рассматривал справки о судимости.

Наша литература не создала запоминающийся образ посыльного, а вот у англосаксов, например, увековечен мальчишка Картрайт в «Собаке Баскервилей», сообразительный помощник Шерлока Холмса (отдельный сюжет в Европе и США, кстати, открытки с изображением посыльных, торопящихся с дарами). «Красных шапок» вскользь упоминают Андрей Белый, Аверченко и Куприн – именно посыльный в форменном головном уборе принес княгине Вере Николаевне гранатовый браслет…

Однако если бы в Киеве жил свой Артур Конан Дойл, он бы непременно нашел сюжеты для детективных историй с участием посыльных, а также анархистов, коммунистов и прочих экспроприаторов. Во всяком случае, в газете «Киевлянинъ» таких немало. Вспомним самые яркие из них.

10 апреля 1906 года. «Шантаж»

Нѣсколько дней тому назад жена дѣйствительнаго статскаго совѣтника М-ва, живущая на Кузнечной улицѣ, въ д. № 14, получила по городской почтѣ письмо, въ которомъ члены «партіи чернаго ворона» требуютъ, чтобы она внесла 500 рублей въ пользу голодающихъ. Отказъ отъ внесенія этого пожертвованія, по словамъ письма, долженъ былъ повлечь для г-жи М-вой разныя непріятности. Деньги г-жа М-ва должна была вложить въ конвертъ и передать посыльному, который долженъ былъ отправиться въ скверъ близъ зданія 4-й гимназіи, сѣсть на скамейку близъ входа со стороны Большой Васильковской улицы и тамъ ожидать появленія молодого человѣка. Послѣднему посыльный долженъ былъ по его требованію вручить пакетъ съ деньгами.

Жена статского советника не стала испытывать судьбу и сообщила о письме приставу Лыбедского участка с говорящей фамилией Рапорт. Пристав переодел городового в форму посыльного, дал ему в руки пухлый конверт со старой газетой, а по периметру сквера разместил несколько агентов сыскной полиции. В качестве «черного ворона» явился семнадцатилетний юноша. После короткой энергичной перепалки с «посыльным», который якобы опасался отдавать деньги, юноша решительно протянул руки к конверту, тут переодетый городовой его и сцапал. Молодой человек оказался крестьянином Никитой Савчуком и сразу дал показания. Между тем полиция уже имела несколько жалоб на письма от «партии черного ворона», в которых под требованием помочь голодающим скрывался обычный шантаж богатых.

19 апреля 1907 года. «Задержанный вымогатель»

Вчера, около 5 часовъ дня, по Крещатику бѣжалъ неизвѣстный молодой человѣкъ, преслѣдуемый посыльнымъ, причемъ послѣдній кричалъ: «держи, «держи». Стоявшій на посту, на углу Прорѣзной и Крещатика, городовой Ковальчукъ бросился въ погоню за неизвѣстнымъ, направлявшимся къ Николаевской улицѣ; наперерѣзъ неизвѣстному забѣжалъ другой городовой Кулежъ и неизвѣстный былъ задержанъ; при обыскѣ у него оказался револьверъ офицерскаго образца системы «Ногана» съ тремя боевыми патронами.

Задержанного доставили в Старокиевский полицейский участок, туда же пришел посыльный и рассказал, что 16 апреля к нему на Крещатике подошел неизвестный молодой человек, велел отнести письмо в дом № 20 по Левашевской улице А. О. Бродскому и вернуться с ответом. Бродский, прочитав письмо, сказал, что адресата нужно арестовать. В тот день к посыльному никто не вернулся, а через два дня явился новый молодой человек – тот самый, с наганом. Он оказался переплетчиком Иваном Абламским, в письме от Бродского требовали 1000 рублей под угрозой смерти, а представляли вымогатели неких анархистов-коммунистов!

5 февраля 1908 года. «Неудавшійся планъ грабителей»

3 февраля, около 6 часовъ вечера, къ посыльному артели Саввѣ Цыбульскому подошелъ подростокъ, не старше 14 лѣтъ, п поручилъ отнести запечатанное письмо къ г-ну Гриннеру, живущему на углу Терещенковской и Караваевской улицъ, противъ парка. <…> Цибульскій не засталъ дома Гриннера и его семьи, а прислуга отказалась принять письмо, тогда посыльный, не зная, что ему дѣлать, явился въ домъ по указанному адресу для того, чтобы вернуть недоставленное за отсутствіемъ адресата письмо. Но здѣсь оказалось, что никто изъ членовъ семьи никакого Гриннера не знаетъ и никто не посылалъ ему никакого письма, почему посыльный ушелъ, взявъ съ собою обратно письмо.

Пока несчастный посыльный бродил по улицам, его заприметил городовой и задержал – доставив в тот же Лыбедский участок. Письмо вскрыли, внутри нашли уже знакомое требование немедленно, под угрозой страшной смерти, выдать 1000 рублей. Письмо было составлено от имени «комитета кіевской группы анархистовъ-террористовъ-экспропріаторовъ». Черная печать имела изображение черепа с двумя бомбами по сторонам, ниже скрещенные револьвер и кинжал – ну просто детский сад! Посыльный был отпущен. Он, между прочим, уже становился героем криминальной хроники – 14 ноября Савва Цыбульский был ранен в ногу у Бессарабского рынка при взрыве бомбы около гостиницы «Дагмара»!

Чего только не доводилось носить посыльным. 17 апреля 1908 года «Киевлянинъ» разместил заметку «Ребенокъ въ корзинкѣ».

10 апрѣля, въ восьмомъ часу вечера, неизвѣстная, прилично одѣтая дама послала съ Думской площади посыльного съ письмомъ и корзиной въ гостиницу Михайловскаго монастыря. Посыльной по дорогѣ полюбопытствовалъ узнать, что находится въ корзинѣ. Открывъ крышку и приподнявъ какую-то матерію, лежавшую сверху, посыльный обнаружилъ спавшаго новорожденнаго ребенка, котораго передалъ въ Старокіевскій участокъ.

Работа посыльного была рискованной. На курьеров старого Киева нападали разбойники, их, как мы видим, использовали разного рода мошенники, – кажется, за сто лет мало что изменилось. Посыльные пережили революцию, их описал советский дипломат Валентин Бережков, живший в детские и юношеские годы в Киеве.

…Подол по-прежнему оставался преимущественно еврейским районом. Здесь было много всевозможных мастерских: швейных, сапожных, ювелирных, часовых, слесарных, кожевенных. Клиентов встречали очень любезно, заказ либо тут же выполняли, либо были готовы доставить с посыльным. На бойких перекрестках и у крупных магазинов предлагали свои услуги так называемые «красные шапки» – люди разного возраста в малиновых фуражках, отлично знавшие город и готовые доставить по указанному адресу письмо, цветы, торт и даже более крупную посылку».

Ну а потом настало совсем другое время, в котором не было места частным услугам, и «красные шапки» исчезли с киевских улиц.

Текст: Марина Полякова