Длинный, тягучий, кисло-сладко-пряный, как буза, которую продает главный герой Мевлют. Безнадежность и тоска, история городской «цивилизации», семейный уклад, религия, сила укрощаемой страсти, любовь к женщине, к детям, к старикам, нравственная испорченность и нравственная чистота, и, наконец, «собаки Стамбула», о которых я впервые узнал много лет назад, рассматривая альбомы Сарьяна. И опять любовь к этому огромному городу-миру.

Почему я начал с во-первых? Потому что другие романы, в частности, «Джавдед-бей и его сыновья» переведены лучше, «Снег» переведен отлично. Но Памук – это Памук.

Я недолго был в Турции, провел несколько дней в Стамбуле, сам по себе. И неприятно, и интересно, и нежелание возвращаться. Впрочем, это очень индивидуально и лично. А Святую Софию должен увидеть каждый, кто хотел бы прикоснуться к началу европейской цивилизации. Как и грязноватый Босфор. Памук помогает излечиться от высокомерия.

«Он любил Стамбул за то, что в нем совершались многие события, наблюдать за которыми было одно удоволь­ствие. Самое интересное происходило в Шишли, Харбийе, на Таксиме и в Бейоглу. Мевлют вскакивал утром на автобус, ехал безбилетником до этих районов, а затем совершенно свободно, без всякой ноши, ходил по тем улицам, по которым обычно ему было не пройти с йогуртом, и очень любил раствориться в городской суматохе и шуме».