Отрывок из третьего издания «Украинского вызова» философа и историка  Карла Шлегеля

Киев, метрополис 

Только поэт по имени Осип Мандельштам мог начать свой фельетон о Киеве, написанный в 1926 году, такими словами: «Самый живучий город Украины. Стоят каштаны в свечках, розово-желтых хлопушках-султанах. Молодые дамы в контрабандных шелковых жакетах. Погромный липовый пух в нервическом майском воздухе. Глазастые большеротые дети. Уличный сапожник работает под липами жизнерадостно и ритмично». Так же и далее: в центре Киева Мандельштам видит «огромные дома-ковчеги» и заглядывает в «романтический мирок» квартир, «раздираемый ненавистью, завистью, сложной интригой». На большом городском бульваре, Крещатике, сияет в новом блеске «Континенталь», лучший отель дореволюционных времен: «Из каждого окна торчит по джазбандному негру». Тут можно встретить все, что только есть выдающегося в мире советского театра и цирка 20-х годов: московский Еврейский камерный театр, легендарного дрессировщика Дурова, авангардного режиссера Мейерхольда. И Мандельштам подтверждает: «У города большая и живучая коллективная душа. Глубоким тройным дыханием дышит украино-еврейско-русский город».

Все это наблюдалось и описывалось всего через несколько лет после окончания гражданской войны, в которой погиб старый Киев. Теперь жители города собирались снова наладить свою повседневную жизнь, но нельзя было сказать, получится ли из этого настоящее возрождение или же лишь временная, лихорадочная видимость расцвета.

Межвременье 

Тому, кто приезжает в Киев сегодня, после революции на Майдане, тоже нужен определенный талант, чтобы зафиксировать все то, что происходит в этом большом городе одновременно. Нужно найти определенную форму для отражения того своеобразного двойного состояния, в котором все одинаково реально и тем не менее в любой момент может быть поставлено под сомнение, того подвешенного состояния, когда неопровержимые факты говорят о том, что город стоит, как стоял, дела идут своим чередом, и все же одновременно чувствуется, что достаточно одного инцидента, парадоксального стечения каких-то обстоятельств, какого-то ложного движения или точно рассчитанной провокации, чтобы все это спокойствие будничной городской жизни полетело вверх тормашками.

Киев, весна 2015-го. Только что открылась книжная ярмарка, которая всего в пятый раз проходит в залах Арсенала — огромного здания бывших оружейных заводов и складов, перестроенного под выставочный центр. Издательства со всей Украины, дискуссии и чтения о «войне и языке», почти безбрежное море переводов, представители новой, молодой литературы, знающие иностранные языки и имеющие стильный вид, в окружении восторженных читателей и фанов, публика, которую можно увидеть и во Франкфурте или Гётеборге. Несмотря на большое скопление народа, атмосфера дружественная и спокойная. Из кафе, расположившегося во дворе, открывается вид на золотые купола Лавры, а до парков отсюда всего несколько минут ходьбы— они тянутся вдоль всего высокого берега Днепра, от одного конца города до другого. Это променад по ухоженным аллеям, мимо фонтанов и беседок, и все время— с несравненным видом на великую реку, на острова, на левобережные новостройки, простирающиеся до самого горизонта. Вдали можно увидеть первых пляжников, уже устраивающихся на берегу, слышен приглушенный шум уличного движения. В Киеве ездят быстро, лихачеству за рулем препятствует только гористый, изборожденный крутыми подъемами и спусками рельеф города и брусчатка, которой до сих пор вымощены некоторые улицы в центре. Киев сияет — рекламой на фоне неба, подсвеченными ночью памятниками, фасадами и площадями. По выходным движение на Крещатике и Майдане перекрывается, и киевляне прогуливаются между магазинами, кафе, исполнителями брейкданса и бандуристами. Здесь и гости из-за границы, любующиеся чудом сияющей столицы, — иностранцы, приехавшие в Киев, чтобы составить себе собственное представление о местах событий, известных им из телевизионных новостей. Там, где сегодня снова движется поток транспорта и прогуливаются горожане, больше года тому назад убивали людей. Год назад, после окончания боев, тротуары были еще разрушены, были видны следы баррикад, вплавившиеся в асфальт, горы сложенных штабелями покрышек, булыжников, мешков с песком. На улице Грушевского автомобилям приходилось прибегать к слалому, объезжая баррикады, и это выглядело так, словно они притормаживают из уважения к погибшим здесь демонстрантам. Еще несколько недель после завершения борьбы запах горящих покрышек стоял над площадью, на дверях и стенах домов оставались граффити с лозунгами майдановских активистов, а тротуары Институтской были покрыты импровизированными «могилками» убитых здесь людей— со свечками, бумажными цветами, личными вещами погибших, их портретами в прозрачном пластике с указанием имени, места рождения, профессии и возраста. Тот, кто спускался по Институтской от станции метро, находящейся выше площади, или от гостиницы «Украина», видел перед собой почти величественную картину, где каждый, казалось, приглушал голос, замедлял шаг и останавливался перед импровизированными памятниками или читал объявления о розыске пропавших без вести людей. На Майдане еще стояли палатки и полевые склады с часовыми и разнообразным, порой экзотически одетым народом, который, похоже, упорно не желал возвращаться к обычной, будничной жизни. Теперь, год спустя, Киев как будто нашел способ увековечить эти поначалу стихийные, временные памятные места с портретными галереями, фрагментами баррикад, надписями, способ сохранить эти воспоминания среди городских будней. Движение транспорта возобновлено, тротуары в основном отремонтированы, окна застеклены, вход на стадион «Динамо» сияет ослепительной белизной. Только сгоревший Дом профсоюзов еще закрыт транспарантами и ждет реставрации. На транспарантах написано: «Слава героям! Слава Небесной сотне!».

Но на Майдан, превратившийся в ландшафт памяти, уже надвигаются признаки новой борьбы. С момента российской агрессии против Украины — сначала в Крыму, потом в восточных областях страны — жертвами новой волны насилия стали тысячи людей: жители оккупированных территорий, добровольцы и солдаты украинской армии.

Следы этой войны— через год после окончания жестокого противостояния на Майдане — заметны повсюду. Война встречает гостя, приземлившегося в киевском аэропорту «Борисполь», экстренными новостями с фронта на экранах телевизоров, установленных в залах ожидания. Сообщается о новых боях там, где они как будто уже закончились, а в тех местах, где хранится память о «Небесной сотне», то есть обо всех погибших на Майдане, появляются новые плакаты с изображениями тех, кто погиб в сегодняшних боях. «Герои не умирают», — провозглашают плакаты в витринах. Война напоминает о себе у стойки администратора в гостинице, где стоит ящик для пожертвований на армию, в железнодорожной кассе или кассах супермаркетов, возле которых волонтеры собирают деньги на продовольствие для фронта, в музее, где теперь вспоминают не только о победе в «Великой Отечественной войне» 70 лет назад, но и о тех, кто погиб в нынешней войне. Несмотря на то, что события на фронте— в Донецке, Широкино, Мариуполе — кажутся очень далекими от Киева, каждый в курсе, как там на местах развивается ситуация. Каждый круглосуточно держит руку на пульсе, потому что это касается почти всех. По телевидению показывают семьи, которые прощаются со своими отцами или сыновьями. Волонтеры рассказывают о широком отклике на их инициативу по сбору средств, вещей и продуктов, предприниматели и бизнесмены дают советы, как сделать свой вклад в обеспечение армии, беженцы из Луганской и Донецкой областей десятками тысяч появляются уже и в Киеве — их можно узнать по номерам машин. Воскресным утром в метро в направлении Дарницы едут группы молодых и не очень молодых мужчин в камуфляже. Они явно прямо из дому, их рюкзаки и спортивные сумки, с которыми они обычно ходят на работу или в фитнес-центр, теперь загружены дополнительными продуктами, ноутбуком, нижним бельем. В то время как другие выходят на станции «Гидропарк» и идут на пляж, они едут дальше — на сборный пункт, откуда отправятся на фронт. Всего несколько секунд между обычными буднями в большом европейском городе и войной, которая меняет всё — действительно всё. Между войной и миром — всего одна поездка на метро.

Karl Schlögel. Entscheidung in Kiew. Ukrainische Lektionen. – München: Carl Hanser Verlag, 2015

Карл Шльогель. Український виклик. Відкриття європейської країни. – Київ: Дух і Літера, 2016.

Карл Шлегель. Украинский вызов. Открытие европейской страны. К.: Дух і Літера, 2017.